Новый виток

Я сижу у окна, я помыл посуду... За окном Мюнхен, нескончаемый дождь, и всё та же высокая ель, которая много лет билась ветками об наше стекло при сильном ветре, пока эти ветки не обрезали несколько лет тому назад. Всё тот же вид на крышу гаражной пристройки, забор, улицу и дом напротив, с  вывеской боулинг-клуба, подмигивающей поочерёдно красным, синим и зелёным цветом.

Комната, в которой мы прожили почти пять лет, не сильно изменилась. Комод и стол поменялись местами, освободив место для кресла, которое раньше стояло в коридоре. Пол устлан нашими сумками и чемоданами. Вчера я  было взялся их разбирать, но очень скоро это дело забросил, так как оно нагоняло тоску.

За пределами комнаты всё изменилось достаточно сильно. Коридор и кладовка завалены вещами, в частности напротив двери стоит огромный телевизор, который японская девушка, снимавшая последние несколько месяцев "Сашкину" комнату, не смогла вывезти в первую ходку. Теперь в эту комнату переселился Сул, благородно освободив для нас "нашу" комнату, и, соответственно, нашу кровать, по которой мы действительно соскучились. В кухне появился новый холодильник на месте старой, поломанной посудомоечной машины. В остальном кухня не очень изменилась, не считая того, что на ней воцарился изрядный срач, которому мы в своё время особо не позволяли царствовать, разве что изредка, на один вечер. В большой комнате появился новый стол (старый теперь лежит в подвале, перегораживая проход ко всему остальному хламу) и некоторое количество другой незнакомой мебели. Диван перекочевал к противоположной от окна стенке. Главное новшество - большое, тёмное покрывало, подвешенное к потолку в качестве занавески, разделяющей комнату на две части.

Всё это ни капельки бы не смущало, если бы не одна деталь, с которой нет шансов бороться. Бернхард, снимающий Машкину комнату, заядлый курильщик. Курит он, в основном, на балконе, но иногда, "если никто не против", и в большой комнате. Он согласился не делать этого пока мы живём в этой квартире, но коридор и большая комната бесповоротно пропахлись табачным дымом, и я с порога чувствую, что нахожусь в квартире курильщика. Спрятаться от этого запаха удаётся только в нашей комнате за закрытой дверью. Чтобы позавтракать с ребятами в большой комнате сегодня утром пришлось открыть все окна и перебороть сильный внутренний протест.

И ещё один "радостный" момент. Через 10 минут после того, как мы затащили вещи с нашу комнату, в квартиру постучался Hausmeister. Он очень вежливо и дружелюбно отчитал Бернхарда и объяснил, что "квартира уже внесена в список, и будет обсуждаться на собрании жильцов", поскольку с разных сторон регулярно поступают жалобы на "бесконечный шум" по ночам. В тот же вечер, только гораздо позднее, когда мы возвращались домой после ночных гуляний, нам навстречу выскочил хорошо знакомый нам сосед (тот самый, который в своё время после празднования Сашкиного Дня Рождения объяснял нам, что мы испортили ему всю жизнь), и вылил на нас весь праведный гнев, накопившийся у него за последние недели и месяцы. Мы его, конечно, несколько смутили, объяснив, что он обращается не по адресу, но остановится он уже не мог - покатило...

Ну что ж, во всём надо находить положительную сторону: теперь однозначно ясно, что в этой квартире мы не задержимся. Воспримем это как акселератор поисков нового жилья. Мы боялись вернуться на круги своя - тот же город, та же квартира - но стало очевидно, что это нам не грозит. Это уже не та же квартира, а город... его нам ещё предстоит  открыть вновь. Всё-таки мы движемся не по кругу, а по спирали, и почему-то, хотя я этого толком и не могу объяснить, мне кажется, что, мы движемся не снаружи внутрь, а изнутри наружу. Это всего лишь новый виток, и рано или поздно мы улетим по касательной, и пересечёмся все вместе не позже чем в бесконечности.